Как сейчас обстоят дела в противостоянии физиков и лириков? Хватает ли физиков сегодня в стране?
Физиков, так же, как и лириков, не хватает всегда. Тем не менее, в нашей стране очень много талантливых людей. Люди сами по себе делятся на тех, кто к чему-то больше способен: к физике или биологии, географии или к гуманитарным наукам.
В контексте строительства белорусской АЭС наличие физиков в стране особо важно. Что, на ваш взгляд, необходимо сделать для того, чтобы заинтересовать школьников физикой и атомной энергетикой?
В нашей стране физикой школьники интересовались всегда. Физико-математические и естественные науки имеют высокий авторитет благодаря тому, что сохранился кадровый потенциал преподавателей школ. Подготовка специалистов для строительства и эксплуатации атомных станций очень актуальна на сегодняшний день, и, я надеюсь, спрос на этих людей будет рождать предложение. Не будут специалисты уходить в бизнес, останутся в этой отрасли, если она будут приносить устойчивый доход, чтобы они могли поддерживать самих себя и свои семьи.
На сегодняшний день противостояния между физиками и лириками как такового нет. Ведь лирики нужны и в этой отрасли. В первую очередь, для нее нужны грамотные юристы и социологи, которым нужно обосновать необходимость строительства и уметь работать с людьми для того, чтобы поддержать в них уверенность в завтрашнем дне и облегчать путь точных знаний до сознания любого человека.
Сегодня достаточно сложно оценивать уровень абитуриентов, поступающих в вузы, так как результаты централизованного тестирования достаточно усреднены. Насколько быстро проявляется уровень подготовки в вузе? Какой студент выбирает в последние годы университет имени Сахарова?
Сегодняшняя система тестирования, действительно, показывает средний по стране результат, и необязательно человек выдающихся способностей в области физики может написать тест на высоком уровне. Это связано, прежде всего, с психологическими проблемами и особенностями системы проверки знаний в виде тестирования.
Наш университет выбирают не в первую очередь: сначала идут на физфак, в энергетику, по банальной причине - там самые высокие зарплаты по стране, поэтому лучшие студенты идут туда. Немалую роль играет и распределение выпускников. Пока потребности в специалистах в области радиационной безопасности в стране не столь велики. Термин "экология" предполагает некоторый биологический уклон, следовательно, несколько другие способности ребят, которые поступают. Склонность к физике и математике выражены меньше. Когда же они к нам поступают, то сталкиваются с большим объемом этих дисциплин, и им приходится достаточно сложно. Поэтому их оценки не столь высоки, как хотелось бы.
Недавно мы подводили итоги первого курса, и больше всего отличников было по специальности "Ядерная и авиационная безопасность". Это значит, что студенты шли к нам целенаправленно и знали, что их ждет.
Какой студент выбирает в последние годы Сахаровский университет? Абитуриенты из городов или всё же из сельской местности?
У нас большой процент абитуриентов именно из маленьких городов, районных центров и поселков городского типа. Это, безусловно, приносит нам большую проблему с заселением их в общежитие, которого у нас, к сожалению, до сих пор нет. Большие надежды мы питаем на строительство студенческой деревни, хотя нам отказали в первой очереди. Но, на самом деле, это не так важно, потому что лучшие студенты ушли в БНТУ, БГУ и БГУИР, а к нам приходят минчане, уровень подготовки которых зачастую ниже, чем у абитуриентов из маленьких городов. Должен сказать, что во многих районных центрах имеются весьма приличного уровня школы, которые стараются готовить учащихся на хорошем уровне.
Для вуза немаловажно, чтобы приходили "свои" абитуриенты, а не случайные люди, которые мотивированы на высокие потенциальные заработки в выбранной отрасли. Каким образом вуз может подбирать себе абитуриентов?
Система централизованного тестирования полностью изменила возможности вузов в этом отношении. Мы можем отбирать абитуриента искусственно на предварительной стадии, на стадии агитации, и сейчас руководство университета уделяет особо пристальное внимание именно этой части нашей работы.
Когда выпускники приносят свои сертификаты, мы имеем дело только с баллами. Это сильно упрощает отбор, но в то же время приходит именно тот, кто проходит по баллам, а не тот, кто мотивирован поступать в наш вуз. Это касается не только нашего университета, но всей системы приема в целом. Поэтому не следует ожидать высочайших конкурсов по той простой причине, что абитуриенты могут реально оценить свой шанс на поступление в вуз, успеть перекинуть документы в другой университет. Это совершенно другая философия поступления. Раньше абитуриенты целенаправленно готовились к экзаменам и надеялись победить в прямой конкурентной борьбе, а теперь идет конкуренция баллов, полученных заранее на тестировании.
Мы потеряли возможность непосредственно видеть будущего студента, и даже по косвенным признакам определить, способный этот человек или нет. И это было серьезным фактором при приеме студентов в наш вуз. Сейчас на эту ситуацию мы повлиять не можем. Правда, намного упростилась сама процедура приема и стала совершенно прозрачной.
Как вы считаете, возможно, профессионально-психологическое тестирование применяется не в тех областях, в которых нужно?
В 17 лет трудно определить, хороший ли инженер выйдет из человека, тем более в области ядерной энергетики, в области ядерной и радиационной безопасности. В этих сферах обязательно должны проверяться задатки особой психологической устойчивости. Я бы сказал, что нам необходимо было бы осуществлять такую проверку. Но я бы очень осторожно отнесся бы к тем системам и тестам, которые существуют в этой области.
С другой стороны, согласно Конституции нашей страны, любой человек имеет право на образование в соответствии со своими способностями. Устанавливать такой барьер можно лишь только в том случае, если речь идёт о государственной безопасности или безопасности людей. В нашем случае это нужно делать, но нужно обязательно обратить внимание на то, что тестируется и проверяется.
Сегодня вы уже начали подготовку кадров, которые потенциально могут стать работниками белорусской АЭС. Планируется ли открытие новых специальностей?
Эти специальности в нашей стране уже открыты. Наша специальность охватывает ядерную и радиационную безопасность. Также не стоит забывать о сохранности источников, ядерного материала, хотя этот вопрос в большей степени пограничный, поэтому этим вещам нужно обучать и в военизированных подразделениях. Далеко не все абитуриенты, которые к нам придут, будут способны по своему физическому и психологическому состоянию работать на АЭС, и мы на стадии специализации будем их отбирать и координировать. Для таких специалистов необходимо здоровье, психологическая устойчивость и другие качества, которые должны проверяться на уровне компетентных органов.
Мы будем давать лишь общую подготовку, а дальнейший отбор будут осуществлять соответствующие организации, которые за это отвечают. В первую очередь, руководство будущей атомной станции, так как оно несет ответственность за этих работников.
Велик ли интерес к этим специальностям?
Да, интерес растет, правда, не так быстро, как нам бы хотелось. Еще больший интерес есть у школьников к самой проблематике производства энергии на атомных станциях и возможных последствиях. В этом плане наша задача несколько шире: мы не можем заниматься просто подготовкой кадров, а должны работать с населением.
На нашу страну особой печатью легла чернобыльская катастрофа, поэтому по инициативе нашего ректора в 2005 году совместно с фондом Чернобыля и Гомельским облисполкомом мы открыли в Хойниках Центр по информационной работе с населением о радиационной безопасности. В этой зоне мы стараемся учить людей, как правильно вести себя и как относиться к проблеме ядерной энергетики.
Какие новые специальности открыты?
В первую очередь, я отмечу направление специальности "физика", которое называется "ядерная физика и технология". Она была отрыта в прошлом году в БГУ на физическом факультете. На эту специальность набирают 30 человек, срок обучения - пять с половиной лет, квалификация "Физик. Инженер".
Вторая по популярности специальность - это "паротурбинные установки для атомных электростанций", открытая в БНТУ. По этой специальности готовятся люди, которые будут работать на втором контуре станции и будут обеспечивать работу АЭС как энергетики. На эту специальность уже третий год набирают по 30 человек.
В нашем университете третий год будет вестись подготовка по специальности "ядерная и радиационная безопасность". В БГУ на химическом факультете идет набор на специальность "химия и радиационная химия", набор 10-15 человек. В БГУИР открыта специализация по системам автоматизации управления на атомных станциях. В Белорусско-российском университете в Могилеве есть специализация "Неразрушающий контроль".
Кроме того, открываются разные специальности подготовки кадров среднепрофессионального звена в техникумах и лицеях, где готовят хороших строителей, сварщиков. Строительство атомных станций предполагает соблюдение определенных жестких технологий, которые можно производить только в летнее время при непрерывном цикле работ. Такие специалисты жизненно необходимы. Здесь большую роль играет политика Министерства образования, которое разработало и уже второй год реализует государственную программу подготовки кадров для ядерной энергетики, в которой мы все участвуем.
Какова база подготовки специалистов по новым специальностям?
База эта создается, как предусмотрено в программе подготовки кадров для АЭС. Сейчас выделяются значительные средства на приобретение оборудования, создание инфраструктуры и повышение квалификации наших преподавателей. Мы используем не только государственную программу, но и проект МАГАТЭ. Кстати, по этой программе сейчас в Вене находится наш специалист на переподготовке. Это дефицитнейшее направление работ, связанное с ядерной безопасностью и обеспечением гарантий нераспространения ядерного материала. У нас в стране таких специалистов буквально единицы.
У нас нет своей базы для того, чтобы готовить специалистов на месте, поэтому нам необходима помощь извне. Например, Российская Федерация готова помочь нам, также готова помогать нам и Украина.
Интерес к нашей стране со стороны партнеров, наверное, свидетельствует о том, что наше экологическое образование не находится в изоляции от мирового профиля.
Безусловно, хотя здесь необходима еще большая интеграция на сегодняшний день. Но, тем не менее, наш университет на уровне стран СНГ является базовой организацией в области экологического образования и подготовки кадров в области радиоэкологии и радиационной безопасности. Примерно с 2000 года мы сотрудничаем со всеми странами СНГ, выразившими желание работать с нами в этой области. Это была мечта нашего первого ректора, которая сейчас реализовывается, насколько это возможно в рамках имеющегося финансирования.
В России создается Федеральный ядерный университет на базе МИФИ, мы с ними активно сотрудничаем. Международное сотрудничество получит свое развитие и с Международным агентством по атомной энергии. Уже в седьмой раз мы проводим курсы МАГАТЭ по переподготовке кадров на нашей базе для слушателей из бывших стран Советского Союза, Балтии, Болгарии. Мы планируем ввести новые специальности на уровне магистратуры и аспирантуры.
В нашем университете уделяется большое внимание иностранным языкам, так как в ядерной энергетике большая часть документации идет на английском языке.
Как вы относитесь к системам бакалавриата и магистратуры применительно к вузам вашего профиля?
Я думаю, что это можно осуществить с большим трудом. Я знаком с тем, как эта система организована в Великобритании, немного иначе она организована во Франции, совсем по-другому в Германии. Нельзя думать, что мы за три года подготовим практико-ориентированного студента, который придет и сразу начнет работать, как кажется некоторым представителям производства. Этого нет ни в одной стране мира. В области ядерной безопасности, так же, как и в области медицины, человек научится работать через год после выпуска. В целом его подготовка составляет 6,5-7 лет. Это оптимальный инкубационный период для подготовки такого специалиста.
Если мы говорим о подготовке кандидата наук, то это занимает 10-15 лет. Есть такое понятие, как жизненный цикл продукции. Этим понятием оперируют специалисты по качеству, его можно применить и к образованию - это тоже производство интеллектуального потенциала. Среднее образование занимает 10-11 лет, после чего, чтобы получить специалиста, потребуется еще 5-10 лет.
В отличие от Запада, в нашей программе подготовки существует гуманитарный блок, поэтому мы можем дать более систематизированные знания. А за рубежом, на мой взгляд, бакалавриат не дает ничего: человек заканчивает учиться, и он даже не техник. Наш специалист после техникума умеет больше. И потом его всё равно в соответствии с потребностями должны отправлять доучиваться за счет предприятия. В пролонгированном обучении есть смысл, потому что в течение этого периода можно дать систематизированные знания. Это экономит учебное время и деньги налогоплательщиков.
Какое место занимает белорусское экологическое образование в мире?
Я бы не взял на себя смелость говорить, что наше экологическое образование, как говорится, самое экологическое в мире. Хотя сказать так очень хочется. Через систему взаимоотношений с нашими партнерами в странах СНГ много сделано. Например, введена специальность "радиоэкология" в Казахстане, по калькам наших учебных планов были созданы учебные планы в России, в частности в РУДН. Наши выпускники работают во всем мире и очень востребованы.
Перспективы у Беларуси в этом плане очень широки, нам нужно теснее сотрудничать с международными организациями, расширять владение иностранными языками, в первую очередь английским, развивать подготовку кадров, которые бы могли пригодиться и у нас, и в Евросоюзе.
Алена АНДРЕЕВА, Ольга ЛОЙКО, TUT.BY