Причиной гибели сотрудника российской организации при строительстве БелАЭС могли стать нарушения правил безопасности при подаче баллонов с газовой смесью сотрудниками субподрядной организации. Об этом TUT.BY сообщили в пресс-службе генерального подрядчика строительства Белорусской АЭС «НИАЭП — АСЭ».
Фото: Александр Васюкович, TUT.BY
Погибшим оказался 43-летний монтажник, сотрудник ООО «Трест Росспецэнергомонтаж», который чаще именуют «РосСЭМ». Почти все ответственные работы по изготовлению и монтажу конструкции осуществляют рабочие именно этой компании.
По информации отдела охраны труда и пожарной безопасности российской компании, причиной трагедии могли стать «нарушения правил безопасности при подаче баллонов с газовой смесью сотрудниками субподрядной организации».
«Белорусская сторона сразу же была проинформирована о несчастном случае, — отметил начальник охраны труда Сергей Садков. — В настоящее время в компании сформирована комиссия по расследованию несчастного случая, специалисты которой уже приступили к выяснению обстоятельств, приведших к гибели строителя. Все выявляемые нами факты также передаются заказчику строительства».
В компании также подчеркнули, комментируя озабоченность противников строительства БелАЭС, что произошедшее на стройплощадке никак не повлияет на изменения радиационного фона в регионе: «В настоящее время мы только ведем сооружение объектов атомной энергетики. И на строительной площадке отсутствуют любые ядерные материалы».
Предприятие, где работал погибший монтажник, взяло на себя все расходы, связанные с доставкой на родину и похоронами своего сотрудника, а также оказанием материальной помощи семье погибшего.
Напомним, 26 августа на площадке сооружения АЭС погиб человек. Это был 43-летний монтажник строительных конструкций, работавший на одну из российских субподрядных организаций «РосСЭМ». Смерть наступила в результате травмирования металлическим баллоном.
Следственный комитет проводит проверку по факту гибели рабочего. Чтобы установить обстоятельства случившегося, следователи вместе с экспертами осмотрели место происшествия. Назначены судебно-медицинские экспертизы. Правоохранители опрашивают очевидцев произошедшего и руководителей, ответственных за правила техники безопасности.
В пятницу при выполнении строительных работ на площадке сооружения Белорусской АЭС, в российской субподрядной организации произошел несчастный случай, в результате которого погиб человек, сообщает Отдел информации и общественных связейАЭС.
Проводится расследование в установленном законодательством порядке.
Литва рассматривает возможность предъявить Беларуси иск из-за БелАЭС, которая строится в Островце «в условиях нечестной и большой экономии затрат» за счет безопасности, заявил министр энергетики Рокас Масюлис в интервью радио LRT, пишет DELFI.
Фото: TUT.BY
По словам Масюлиса, Беларусь строит АЭС с наименьшими затратами. Он напомнил заявления Александра Лукашенко о том, что БелАЭС будет самой дешевой в мире.
— Они не сооружают саркофаг, мы предполагаем, что на ней будут (установлены) российские системы защиты, не западные, что будет значительно дешевле. Это означает, что имеет место нечестная экономия затрат за счет безопасности. Мы начинаем внимательно разбираться с этим вопросом — я уже попросил юристов дать оценку, нет ли здесь основания для дела против Беларуси — чисто коммерческого дела, дела о демпинге, о том, что строительство атомной станции ведется в условиях нечестной и большой экономии затрат.
Последние месяцы вырос градус критики строительства БелАЭС со стороны Литвы. Глава МИД Беларуси Владимир Макей, принимая нового посла Литвы Андрюса Пулокаса, даже посетовал на «эмоциональность» Вильнюса в этом вопросе.
23 августа президент Литвы Даля Грибаускайте в очередной раз выступила с резкой критикой БелАЭС. Она назвала станцию «одним из инструментов, который может быть использован неконвенциональным способом против балтийских стран».
Вильнюс многократно высказывал претензии к строительству БелАЭС, упрекая Минск в нарушении правил безопасности, непрозрачности, нетщательности выбора площадки для строительства и т.д. Белорусские власти эти претензии отвергают, утверждая, что готовы к диалогу, а возведение АЭС идет в соответствии с международными нормами.
Во вторник, 23 августа, Висагинас посетила делегация из белорусского Островца, где в настоящее время во всю идет строительство АЭС.
Одной из целей визита гостей из приграничного Литве и самого динамично развивающегося в Белоруссии города-спутника Островецкой АЭС, прежде всего, было желание познакомиться с Висагинасом поближе.
Межведомственной комиссией по сооружению атомной электростанции в Республике Беларусь принято решение о замене корпуса реактора на Белорусской АЭС. Соответствующее уведомление Министерство энергетики направило российской стороне.
Данное решение озвучил Министр энергетики Республики Беларусь Потупчик В.Н. во время рабочей поездки в Тюменскую область, отвечая на вопросы журналистов по данной теме.
Руководство российской государственной корпорации «Росатом» с пониманием отнеслось к этому сообщению.
«Мы выполним это требование заказчика, оно было для нас ожидаемым. Мы уже заявляли, что отнесемся к такому решению с уважением, понимая, по какой причине оно может быть принято, потому что общественная приемлемость атомной энергетики - не менее важный приоритет, чем её безопасность. Будем обсуждать с заказчиком детали, связанные с его реализацией», - цитирует, в частности, агентство ИНТЕРФАКС сообщение госкорпорации.
Комментарии специалистов:
Юргис Вилемас, председатель Ассоциации экономической энергетики Литвы
По мнению председателя Ассоциации экономической энергетики Литвы Юргиса Вилемаса, решение Беларуси заменить реактор после якобы падения – это исключительно политическое решение.
«Замена – наилучшее решение с точки зрения политики и влияния на общественное мнение. Несмотря на то, что реактор следовало внимательно изучить, прежде чем менять, подобное решение белорусских властей – это политический реверанс в сторону соседей».
Также академик подчеркнул, что проект белорусской АЭС находится на уровне наивысших мировых стандартов.
«Это современный проект реактора, равноценный, ни в чём не уступающий тем, что есть сейчас на рынке. И конкурентов у России на рынке очень мало», - отметил Юргис Вилемас.
Иван Куликов, доктор физико-математических наук, бывший руководитель лаборатории оборудования ядерных энергетических установок и рэсурсоберагальных технологий «ОИЭиЯЫ-Сосны»:
«Литва все равно останется недовольна самим фактом строительства станции, вне зависимости, установят новый корпус или оставят старый. Если бы Литва действовала в экономическом поле, то уже давно можно было бы обсудить варианты сотрудничества. По моему мнению, проект Белорусской станции безопасен, строится в строгом соответствии с международными нормами, все делается открыто. Я, к примеру, очень положительно оцениваю запуск первого блока Нововоронежской АЭС, который референтен нашей станции. Может быть Литва, в конце концов, успокоится, когда увидит, что энергоблок отлично работает».
Сергей Максименко, профессор, НИИ «Институт ядерных проблем» Белорусского государственного университета:
«На каком основании могут быть претензии? Да, корпус реактора коснулся земли. Но его же планируется заменить по просьбе белорусов! И это - свидетельство ответственного отношения, как со стороны Беларуси, так и со стороны Росатома. Не Литва должна говорить и оценивать наше строительство - всё находится под контролем МАГАТЭ. А позиция Литвы – исключительно политика. Конструкции могут быть разными – но стандарты в области безопасности одни и те же. Всего есть несколько производящих компаний, и МАГАТЭ ко всем предъявляет одни и те же требования. Росатом - совершенно признанная в мире организация, строит реакторы по всему миру, в Индии и других странах. Вся её деятельность находится под контролем МАГАТЭ».
Анатолий Покидышев, Совет ветеранов Игналинской АЭС:
«Политический пиар со стороны Литвы все равно будет продолжаться, вне зависимости от того, что будет делать Беларусь. Беларусь же не возмущается, что у Литвы есть хранилище с отработанным ядерным топливом – это тоже риск, но все всё понимают, и МАГАТЭ постоянно контролирует ситуацию. И на БелАЭС они были – глава МАГАТЭ публично заявил, что по всем отчетам эта станция, учитывая последние технологии, – одна из лучших и соответствует всем стандартам.
Здесь явно политическая подоплека, выборы в Сейм. Кто-то пиарится за счёт этого. А бояться ничего не нужно – БелАЭС – инновационная станция, Росатом вкладывается в этот проект с душой, приоритеты безопасности и общественной приемлемости при реализации своих атомных проектов для них на первом месте. Система защиты усовершенствована, если раньше был нужен человек, то сейчас все автоматизировано».
Максимович Дмитрий, сотрудник института «ОИЭиЯИ-Сосны», белорусский атомщик:
«Поменять корпус реактора – это себя обезопасить. Будем надеяться, это действие сможет продемонстрировать Литве ответственность со стороны «Росатома» и Беларуси и готовность к открытому диалогу. Хотя, отмечу, российские специалисты досконально проверили корпус реактора, убедились в его целостности и передали документы в Госатомнадзор Беларуси. С корпусом реактора ничего критичного не произошло».
Николай Груша, бывший зам. ГД ГНУ «ОИЭсЯи-Сосны»:
«Я считаю, что решение о замене - правильное. Раз «Росатом» согласился с предложением белорусской стороны, значит, они считают это лучший вариант, тем самым продемонстрировав приоритет вопросов безопасности и понимание роли общественной приемлемости. Чтобы не шумела братия литовская. Зато как раз в связи с заменой корпуса реактора у Литвы будет меньше поводов упрекать Беларусь и Росатом, и это пресечет разговоры про бракованные корпус.
На БелАЭС ведь смотрят как на образец. У Росатома есть другие заказчики - Турция, Бангладеш, Египет, Венгрия и Росатом относится с ответственностью к тому, что строит. Пример Беларуси – яркое тому доказательство. Более того, существуют много контролеров и служб безопасности со стороны Беларуси, которые работают на БелАЭС и следят за развитием ситуации на стройке. Но Литву это, боюсь, не успокоит».
В «Росатоме» подтвердили готовность осуществить замену корпуса реактора для первого энергоблока Белорусской АЭС после того, как Минэнерго Беларуси официально уведомило о своем желании российскую сторону. Решение о замене корпуса реактора приняла межведомственная комиссия по сооружению БелАЭС, сообщает «Коммерсантъ».
Фото: «Атомэнергомаш»
В «Росатоме» с позицией Минска согласились, дав понять, что считают причиной замены не соображения безопасности, а общественное мнение, пишет издание.
«Мы уже заявляли, что отнесемся к такому решению с уважением, понимая, по какой причине оно может быть принято. Общественная приемлемость атомной энергетики — не менее важный приоритет, чем ее безопасность. Будем обсуждать с заказчиком детали, связанные с его реализацией», — заявили в «Росатоме».
Эту информацию госкорпорация подтвердила и ТАСС.
«Мы выполним это требование заказчика, оно было для нас ожидаемым. Мы уже заявляли, что отнесемся к такому решению с уважением, понимая, по какой причине оно может быть принято, потому что общественная приемлемость атомной энергетики — не менее важный приоритет, чем ее безопасность. Будем обсуждать с заказчиком детали, связанные с его реализацией», — цитирует агентство представителя «Росатома».
После инцидента контрольные проверки корпуса реактора проводились специалистами генконструктора и изготовителя. Однако Минск они не удовлетворили. Рассмотрев их, Госатомнадзор «не обнаружил подтверждения безопасности» корпуса, отметил начальник отдела коммуникаций и общественной информации Олег Соболев.
Замглавы «Росатома» Александр Локшин ранее заявлял, что при желании белорусской стороны замену произведут: на первом блоке будет установлен корпус реактора, предназначавшийся для второго блока.
— Но это решение заказчика, конечно, приведет к некоторому сдвигу графика завершения сооружения энергоблока, — добавил топ-менеджер «Росатома».
Как указывает «Комерсантъ», пока не ясно, на кого ляжет обязательство оплатить возможные затраты.
О том, что Беларусь решила заменить корпус реактора, накануне сообщил глава Минэнерго Владимир Потупчик. При этом, по его словам, вопрос стоимости замены оборудования пока является предметом переговоров с российской стороной.
Координатор кампании «Островецкая атомная — это преступление!» написал в Facebook, что во время пробной установки корпус реактора рухнул на землю с высоты 2−4 метров.
26 июля
Российский генподрядчик строительства АЭС «Атомстройэкспорт» опроверг слухи о ЧП, которое повредило корпус реактора. Компания заявила, что технических препятствий для установки корпуса нет.
Минэнерго Беларуси заявило, что «при перемещении корпуса в горизонтальной плоскости»произошла «нештатная ситуация». Заказчик строительства «Белорусская АЭС» затребовал у генподрядчика документы и сведения о случившемся.
28 июля
Литовское правительство вручило белорусскому дипломату ноту в связи с нештатной ситуацией. С начала года это уже третья нота от Литвы по поводу БелАЭС.
1 августа
Топ-менеджер «Росатома» заявил, что в ночь на 10 июля во время перемещения корпус реактора для БелАЭС проскользнул по стропам и соприкоснулся с землей. Это произошло из-за того, что строители нарушили инструкцию по строповке грузов. По данным «Росатома», нештатная ситуация не повредила корпус, но корпорация выразила готовность заменить его, если Беларусь этого потребует.
Наблюдая за конфликтом Беларуси и Литвы вокруг строительства АЭС, все четче понимаешь, что сторонам пора посадить на переговоры посредника-психолога. Если из этого спора убрать взаимные фобии и предрассудки, рискну утверждать, что он рассосется еще до того, как будет выработан первый киловатт островецкой электроэнергии.
Вкратце позиции двух сторон выглядят так. Литва утверждает, что Беларусь строит АЭС непрозрачно, постоянно нарушает международные нормы, плохо продумала возможные последствия для экологии и не хочет идти на контакт. Есть упреки и в адрес участия России в строительстве реактора, а также близости станции к Вильнюсу. Все опасения Литвы можно обобщить в формулу: БелАЭС опасна для нас, потому что мы не доверяем тому, как она строится.
В Минске ситуацию, естественно, видят иначе: Литва боится конкуренции БелАЭС, потому что это убьет в зародыше надежду на рентабельность и так полумертвого проекта Висагинской атомной станции, а нагнетаются страсти из-за грядущих парламентских выборов. Все придирки Литвы — это, собственно, придирки, и поэтому реагировать на них нужно соответственно.
У обеих сторон есть основания не доверять друг другу. Беларусь — авторитарная страна с далеко не самой прозрачной для своего общества властью. Если 20 лет работать на создание такой репутации, то стоит ли удивляться, когда эта репутация потом работает против тебя?
С другой стороны, тональность претензий Литвы иногда выглядит откровенно нелепо. Упрекать Беларусь за выбор российского подрядчика, когда такие же станции он строит в Венгрии и Финляндии? Если Минск так вопиюще нарушает нормы безопасности строительства АЭС, почему в набат не бьет ни один другой сосед, Евросоюз или МАГАТЭ, а только Вильнюс? Очень мягкими и примирительными заявлениями ограничивается и Комитет по выполнению конвенции Эспо, которую Беларусь, по литовской версии, вообще скомкала и выкинула в мусорное ведро.
Сейчас нет смысла копаться в том, кто прав по букве международных норм. Ни одна сторона не признает свою неправоту без решения суда или арбитра. Полезнее сосредоточиться на сближении позиций. Проблема в том, что и Минск, и Вильнюс порой продолжают вести себя так, как будто им нравится ругаться.
Литве нужно снять с повестки дня задачу прекратить строительство АЭС. Даже если Вильнюс заблокирует поставки энергии со станции в Евросоюз, достроить атомную станцию — дело чести для Александра Лукашенко, проект чуть ли не всего президентства. Ее можно сделать нерентабельной, можно пошантажировать Минск ухудшением отношений с Брюсселем (что вряд ли по силам Литве), но Лукашенко все равно не откажется от своей амбициозной идеи под внешним прессингом.
В других странах после смены власти, новое правительство может свернуть громкие проекты предшественников, повесив на них всех собак за пустую трату бюджета. Но надеяться на смену власти в Беларуси в ближайшие два года (АЭС должна заработать в 2018-м) еще наивнее, чем на то, что Александр Лукашенко уступит под угрозами.
На переговорах Литва обиженно указывает на нарушения, которые Беларусь, якобы допустила пять-семь лет назад на этапах выбора площадки и ее оценки. Это еще один путь в тупик. Даже если ошибки и нарушения были, нет международного механизма наказать за них Беларусь, а признавать их она не будет. В чем смысл повторять эти упреки сейчас? Такой тон разговора, учитывая, что АЭС — проект политический (а значит, бесповоротный), просто злит Беларусь, не побуждая ее к встречному движению. Тем более, если делать эти заявления сразу же по выходу с переговоров.
Литве, особенно после осенних парламентских выборов, когда внутренние страсти улягутся, нужно признать, что станция под Островцом будет достроена, и отталкиваться от этого факта.
Абсурдно считать, что страна пережившая Чернобыль, сознательно допустит брак при строительстве АЭС. Косяки, вроде упавшего корпуса реактора, могут произойти случайно. Чтобы снизить опасения, помня, что строительство все равно завершится, лучше добиться от Минска: а) максимальной прозрачности проекта, а еще лучше — б) допустить к наблюдению за ним европейских, в том числе, литовских специалистов.
Здесь может вполне пригодиться «брюссельский» рычаг. Евросоюз не готов ругаться с Беларусью из-за претензий Литвы. Но вот похлопать Минск по плечу и записать в актив какую-нибудь «максимальную готовность к диалогу» в Брюсселе могут. Там сейчас, на волне стихающего позитива в отношениях с Минском, будут рады новым поводам для движения вперед. Такой сценарий — мотивация для белорусских властей быть сговорчивее. Стратегия пряников для Вильнюса может сработать лучше кнутов.
Фото из архива, Reuters.
В свою очередь, белорусским властям нужно осознать, что у страны плохая репутация, нам не доверяют. Когда «Росатом» строит реактор в Финляндии, никто не протестует. А на Беларусь смотрят, и еще очень долго будут смотреть с усиленным подозрением. Поэтому все аргументы в стиле «а другие ведут себя так же» или «а вы же, литовцы, тоже что-то нарушали» — не имеют смысла. Они бы работали в суде, но мы не в суде, арбитров нет, нужно договариваться. Эти доводы не убедительны для той стороны и не станут такими. К нам применяют другие стандарты. Повлиять на это своим, даже очень искренним и где-то оправданным возмущением не получится. Значит, нужно принять это за данность и двигаться дальше.
В такой ситуации, худшее, что можно сделать, — давать партнерам-оппонентам повод убедиться в верности их предубеждений. Уронить корпус реактора, скрывать это две недели, а признаться только после публикации на оппозиционном сайте — это поведение в лучших традициях советской «прозрачности».
Инцидент был небольшой? Литва о пожарах на своих АЭС не сообщала? Как говорится, смотрите пункт первый: мы — не Литва. Скрепя сердце нужно взять на себя бремя еще большей прозрачности перед своей и международной общественностью, чем это делали все остальные. Иначе радикалы в рядах оппонентов получают козыри на руки, чтобы не садиться за стол переговоров, а упрекать Беларусь в неспособности к цивилизованному диалогу. А те, кто ратует за диалог с Минском (в Литве и, тем более, в Европе таких немало) вынуждены замолчать.
Если есть интерес решить конфликт и избежать энергетических блокад, то необходимо пригласить европейцев и литовцев для беспрецедентно интенсивного мониторинга строительства АЭС. Пусть западные специалисты хоть поселятся в Островце, и даже помогут своим опытом. Миссия должна быть интернациональной, чтобы литовские обиды в ней не доминировали, но обязательно с представителями Вильнюса.
Аналогичным образом нужно отказаться от любой бессмысленно эскалационной риторики вроде: «Вы к нам придираетесь, потому что боитесь конкуренции или потому, что у вас парламентские выборы на носу». Даже если это отчасти так, что дает повторение этих упреков? Разоблачая «истинную мотивацию» оппонентов, вы их переубедите?
Снова, это могло бы сработать на стороннего наблюдателя — судью, арбитра, общественное мнение. Но суда нет, общество в Литве воспринимает все заявления Минска как пропаганду последней диктатуры Европы. А общественному мнению стран-членов Евросоюза, при всем уважении, малоинтересно, о чем спорят две маленькие страны на периферии континента.
Критики скажут: ну так раз Литвой движут только бизнес-интересы, она будет уходить от любых компромиссов. И хотя из общения с литовскими чиновниками и коллегами-журналистами мне кажется, что страхи у наших соседей абсолютно искренние, давайте на секунду представим их правительство хронически не способным договариваться. В этом случае предельно распростертые объятия Беларуси в вопросе атомной станции, в первую очередь, для стран ЕС, поставят Литву в затруднительное положение. Если в Брюсселе увидят реальную готовность Беларуси быть прозрачными и сотрудничать, непрекращающиеся и к тому времени уже и беспочвенные упреки Литвы сделают ее позицию явно маргинальной и слабой. Уже и ЕС может в кулуарах намекнуть Вильнюсу: пора сбавить обороты.
Но чтобы сделать такой сценарий возможным, Минску нельзя отвечать эмоциями на эмоции. Неожиданно, но шагом в правильном направлении стало недавнее предложение Александра Лукашенко Литве привлечь специалистов с Игналинской станции для работы в Островце и «вместе подумать, как эксплуатировать БелАЭС». Интересно, будет ли реакция Вильнюса.
Можно быть сколько угодно правым в рамках своей картины мира. В отношениях между странами важно только то, чего ты со своей правотой можешь добиться. Политика — это искусство возможного, а не конкурс, кто громче крикнет или хлопнет дверью. Беларуси и Литве пора оставить все постсоветские привычки и разговаривать между собой, как полагает двум европейским соседям.
Минск принял решение заменить корпус реактора для строящегося при участии России энергоблока Белорусской АЭС. Как сообщает ТАСС, об этом журналистам сообщил глава Минэнерго Беларуси Владмир Потупчик.
«Уже решение принято о замене», — сказал он, отвечая на соответствующий вопрос журналистов. Говоря о стоимости замены оборудования, он отметил, что это предмет переговоров с российской стороной.
Начальник отдела коммуникаций и общественной информации Госатомнадзора Олег Соболев заявил, что Беларусь пока документально не оформила решение о замене корпуса реактора первого энергоблока БелАЭС.
«Решение о судьбе корпуса реактора первого энергоблока АЭС продолжает дорабатываться. Оно пока не формализовано», — отметил представитель Госатомнадзора.
Позже он сообщил TUT.BY, что Беларусь уже оформила решение о замене корпуса реактора официально.
Росатом эти заявления пока не прокомментировал. В пресс-службе компании пояснили, что «Росатом считает преждевременным что-либо комментировать, так как официальных заявлений с белорусской стороны к нам не поступало». Также в пресс-службе Росатома уточнили, что субподрядная организация ЗАО «Сезам», допустившая возникновение нештатной ситуации на площадке сооружения БелАЭС, не входит в структуру Госкорпорации «Росатом».
Позже в Министерстве энергетики Беларуси сообщили, что направили российской стороне уведомление о решении заменить корпус реактора Белорусской АЭС.
Об инциденте с корпусом реактора для БелАЭС стало известно из СМИ в конце июля. Александр Лукашенко 4 августа во время рабочей поездки в Витебскую область заявил, что ситуация находится под его контролем. Он добавил, что Беларусь откажется от этого корпуса, «даже если есть малейшие повреждения или царапины».
Координатор кампании «Островецкая атомная — это преступление!» написал в Facebook, что во время пробной установки корпус реактора рухнул на землю с высоты 2−4 метров.
26 июля
Российский генподрядчик строительства АЭС «Атомстройэкспорт» опроверг слухи о ЧП, которое повредило корпус реактора. Компания заявила, что технических препятствий для установки корпуса нет.
Минэнерго Беларуси заявило, что «при перемещении корпуса в горизонтальной плоскости»произошла «нештатная ситуация». Заказчик строительства «Белорусская АЭС» затребовал у генподрядчика документы и сведения о случившемся.
28 июля
Литовское правительство вручило белорусскому дипломату ноту в связи с нештатной ситуацией. С начала года это уже третья нота от Литвы по поводу БелАЭС.
1 августа
Топ-менеджер «Росатома» заявил, что в ночь на 10 июля во время перемещения корпус реактора для БелАЭС проскользнул по стропам и соприкоснулся с землей. Это произошло из-за того, что строители нарушили инструкцию по строповке грузов. По данным «Росатома», нештатная ситуация не повредила корпус, но корпорация выразила готовность заменить его, если Беларусь этого потребует.
Замминистра энергетики Беларуси сообщил, что генподрядчик исследовал состояние корпуса реактора и передал результаты для изучения белорусским специалистам. Монтаж конструкции приостановлен.
До 10 сентября на Белорусской АЭС проведут стресс-тесты и узнают, как станция поведет себя в случае землетрясения, затопления, аномальных погодных условий и других нештатных ситуаций.Тендер на проверку безопасности выиграла дочерняя компания строящего объект в Островце «Росатома» — «Атомроект». По условиям закупки, это был единственный поставщик услуги.
Фото: Дмитрий Брушко, TUT.BY
На сайте закупок «Росатома» указано, что переоценка безопасности станции будет стоить 15,34 миллиона российских рублей. По нынешнему курсу это почти 213 тысяч евро. Эти деньги будут потрачены на то, чтобы понять, что произойдет на АЭС при возникновении экстремальных внешних воздействий, превышающих предусмотренные проектом предельные значения, а также повышение устойчивости к авариям.
Испытания пройдут с 1 по 10 сентября.
Безопасность будущей Белорусской АЭС беспокоит многих. И больше всего — Литву. Правительство соседней страны регулярно направляло ноты протеста после инцидентов на стройплощадке и давно ждало, когда на станции проведут стресс-тесты «в самых жестких условиях». Видимо, время пришло.
Результаты оценки безопасности Беларусь обещала направить литовскому правительству.
Министр иностранных дел Литвы Линас Линкявичюс прокомментировал вчерашнее высказывание президента Беларуси Александра Лукашенко. И еще раз озвучил требование к белорусской стороне — обеспечить безопасность ядерного объекта, сообщает Delfi.lt со ссылкой на BNS.
Фото: Дмитрий Брушко, TUT.BY
«Беларусь, нарушающая основополагающие международные требования, не будет иметь доверия и не должна питать надежды на продажу электроэнергии с небезопасной атомной электростанции», — указал 5 августа Линкявичюс.
По его словам, доверие может увеличить надзор за объектом со стороны независимых экспертов.
Линкявичюс отметил, что высказанные Литвой претензии отражают стремление обеспечить безопасность объекта, который сооружается в 50 км от Вильнюса. По утверждению министра, у Литвы обеспокоенность вызывают призывы построить станцию как можно быстрее и дешевле, а также появляющиеся сообщения о хищениях стройматериалов.
Издание напоминает, что дискуссии о безопасности БелАЭС возобновились после инцидента с корпусом реактора.
Соскользнувший корпус реактора. Хроника событий
10 июля
На стройплощадке БелАЭС что-то произошло.
25 июля
Координатор кампании «Островецкая атомная — это преступление!» написал в Facebook, что во время пробной установки корпус реактора рухнул на землю с высоты 2−4 метров.
26 июля
Российский генподрядчик строительства АЭС «Атомстройэкспорт» опроверг слухи о ЧП, которое повредило корпус реактора. Компания заявила, что технических препятствий для установки корпуса нет.
Минэнерго Беларуси заявило, что «при перемещении корпуса в горизонтальной плоскости»произошла «нештатная ситуация». Заказчик строительства «Белорусская АЭС» затребовал у генподрядчика документы и сведения о случившемся.
28 июля
Литовское правительство вручило белорусскому дипломату ноту в связи с нештатной ситуацией. С начала года это уже третья нота от Литвы по поводу БелАЭС.
1 августа
Топ-менеджер «Росатома» заявил, что в ночь на 10 июля во время перемещения корпус реактора для БелАЭС проскользнул по стропам и соприкоснулся с землей. Это произошло из-за того, что строители нарушили инструкцию по строповке грузов. По данным «Росатома», нештатная ситуация не повредила корпус, но корпорация выразила готовность заменить его, если Беларусь этого потребует.
Замминистра энергетики Беларуси сообщил, что генподрядчик исследовал состояние корпуса реактора и передал результаты для изучения белорусским специалистам. Монтаж конструкции приостановлен.
Александр Лукашенко в четверг, 4 августа, во время рабочей поездки в Витебскую область прокомментировал данный инцидент. Глава государства заявил, что Беларусь откажется от этого корпуса, «даже если есть малейшие повреждения или царапины».
Президент также рассказал, что предложил покидающему пост послу Литвы вместе подумать, как эксплуатировать БелАЭС.
— Встречаясь недавно с уезжающим послом Литвы, я ему сказал следующее: «Давайте прекратим эту тягомотину, давайте прекратим наступать друг на друга: вы будете на нас, а мы будем отбиваться — по строительству атомной станции. Давайте сделаем ее совместно в плане того (у них сегодня дефицит электричества), что мы будем по нормальным, приемлемым ценам поставлять вам электричество. Мы забираем сегодня людей, которые на Игналинской станции остались без работы (станцию закрыли). Мы привлечем этих людей для работы у нас. Они будут для нас не чужие люди. То есть масса проблем, давайте будем вместе думать, как эксплуатировать эту станцию, а не стоять лоб в лоб и друг на друга показывать пальцем», — рассказалЛукашенко.
БелАЭС строит российский «Росатом», и пуск первого блока АЭС запланирован на 2018 год, второго — на 2020-й.
Страну, пережившую Чернобыль, не мог не встревожить инцидент с корпусом реактора для БелАЭС. Эмоции подогрело и двухнедельное молчание официальных лиц. Ответы они стали давать лишь тогда, когда по интернету поползли слухи… TUT.BY собрал опасения и страхи, которые в обществе разбудило прикосновение 330-тонного цилиндра к земле, и реакция структур, причастных к строительству станции.
Соскользнувший корпус реактора. Хроника событий
10 июля
На стройплощадке БелАЭС что-то произошло.
25 июля
Координатор кампании «Островецкая атомная — это преступление!» написал в Facebook, что во время пробной установки корпус реактора рухнул на землю с высоты 2−4 метров.
26 июля
Российский генподрядчик строительства АЭС «Атомстройэкспорт» опроверг слухи о ЧП, которое повредило корпус реактора. Компания заявила, что технических препятствий для установки корпуса нет.
Минэнерго Беларуси заявило, что «при перемещении корпуса в горизонтальной плоскости»произошла «нештатная ситуация». Заказчик строительства «Белорусская АЭС» затребовал у генподрядчика документы и сведения о случившемся.
28 июля
Литовское правительство вручило белорусскому дипломату ноту в связи с нештатной ситуацией. С начала года это уже третья нота от Литвы по поводу БелАЭС.
1 августа
Топ-менеджер «Росатома» заявил, что в ночь на 10 июля во время перемещения корпус реактора для БелАЭС проскользнул по стропам и соприкоснулся с землей. Это произошло из-за того, что строители нарушили инструкцию по строповке грузов. По данным «Росатома», нештатная ситуация не повредила корпус, но корпорация выразила готовность заменить его, если Беларусь этого потребует.
Замминистра энергетики Беларуси сообщил, что генподрядчик исследовал состояние корпуса реактора и передал результаты для изучения белорусским специалистам. Монтаж конструкции приостановлен.
РЕКЛАМА
Ситуация с корпусом реактора показала, что и народ, и власть хорошо помнят Чернобыль. Белорусы и сегодня боятся повторения аварии на ЧАЭС, а о доступности информации о новом энергетическом объекте страны говорить пока сложно.
На главный вопрос — заменят ли корпус реактора — ответа нет до сих пор. Пока продолжаются пересуды, TUT.BY собрал страхи, сомнения и опасения, которые посеяла в обществе история про «упавший» 330-тонный цилиндр.
Опасение первое. Даже на сверхконтролируемой стройке БелАЭС не все под контролем
Как сказал замминистра энергетики Михаил Михадюк, на любой стройке бывают происшествия. Конечно, он прав. Но БелАЭС — это не просто очередной объект. Это самая масштабная и самая спорная стройка Беларуси. Цена любой ошибки высока, а когда станция заработает, станет еще выше.
В теории все понимают, что ни одно предприятие не застраховано от ЧП. Но когда на стройке АЭС происходит первая серьезная неприятность (повреждение опалубкине в счет), опасность новых «нештатных ситуаций» кажется не теоретической, а вполне реальной. Тем более что «человеческий фактор», ставший причиной последнего инцидента, устранить невозможно.
Опасение второе. Официальные лица о чем-то умалчивают
Первый комментарий Минэнерго был коротким, общим (чиновники не объяснили, в чем заключалась «нештатная ситуация») и оставлял пространство для догадок. Что конкретно случилось 10 июля, страна узнала только через 3 недели от топ-менеджера «Росатома». Хотя тот же «Росатом» изначально вообще отрицал «ЧП с повреждениями корпуса».
Инженер-физик, участник Белорусской антиядерной кампании (Москва) Андрей Ожаровский назвал эту стратегию «культурой закрытости».
Белорусское общество, которое до сих пор переживает последствия Чернобыля, не может воспринимать нештатные ситуации на строящейся станции хладнокровно. До инцидента с корпусом люди по большому счету доверяли словам чиновников об абсолютной безопасности объекта. Но после успокоительный эффект подобных речей, вероятно, серьезно снизится. Потому что прецедент уже был.
Опасение третье. Если на АЭС снова что-то случится, обычным белорусам об этом не расскажут
Первые две недели после инцидента страна ни о чем не знала. И если бы противник строительства АЭС не написал про «упавший корпус» в соцсети, то, возможно, и не узнала бы (хотя замминистра энергетики заверял, что людям все рассказали бы постфактум). В конце концов, Конвенция об оперативном оповещении о ядерной авариине обязывает информировать МАГАТЭ, общественность и соседние страны о случаях, которые не повлекли выброса радиоактивных веществ.
Однако правила правилами, а репутационный ущерб от двухнедельного молчания большой. Сейчас только ленивый не возмущается тем, что инцидент не предали огласке. Последствия, конечно, не сравнимы, но вспоминается, что в 1986 годуисполкомы тоже придерживались инструкций, когда выводили людей на первомайскую демонстрацию.
Опасение четвертое. У российской стороны больше контроля над проектом, чем у белорусской
Россия дает кредит на сооружение БелАЭС, российская корпорация возводит станцию, она же первой рассказывает, что произошло с корпусом реактора и она же исследует конструкцию на повреждения. Как сообщили «Еврорадио» в «Госатомнадзоре», белорусские специалисты пока даже не имеют доступа к корпусу. Зато они будут решать, есть ли необходимость менять его на новый.
Опасение пятое. На строительстве АЭС сэкономят время и (или) деньги
По условиям контракта, финансовые издержки по замене корпуса (если она будет) лягут на «Росатом». Сколько стоит конструкция, неизвестно, но речь наверняка идет об очень крупных суммах. Не попытается ли генподрядчик сэкономить на изготовлении нового корпуса? Или на других, менее важных работах? Спокойствия не прибавляет и цветущая в белорусской стройотрасли практика официально сдать объект к памятной дате, а потом неофициально устранять недоделки.
